Два дела о пытках в иркутском СИЗО-1 дошло до суда, узнала Тайга.инфо. По одному обвинения предъявлены Алексею Говорину по кличке «Псих» и другим заключенным, которые могли сотрудничать с администрацией изолятора – Николаю Шадрину, Юрию Картопольцеву и Вячеславу Разуму. В деле восемь эпизодов насильственных действий сексуального характера группой лиц (пункт «а» ч. 2 ст. 132 УК). Его рассмотрит Куйбышевский районный суд.

Один из потерпевших – Игорь Колосов. Его вывезли из ангарской ИК-15 в иркутское СИЗО после событий апреля 2020 года. Там его пытали, требуя взять на себя вину в организации «бунта». Колосова, по его словам, избили на приеме в СИЗО и посадили в одиночную камеру. Он слышал, как кричали и звали на помощь другие вывезенные заключенные. Он стучал в дверь и требовал остановить пытки.

«Сотрудники, которые заглядывали в дверной глазок, говорили, что очередь до меня тоже дойдет. В знак протеста я нанес себе повреждения зубами, – говорилось в письме Колосова председателю СК РФ Александру Бастрыкину. – <…> Меня увели в санчасть, где сотрудники и врач, перевязывая, оскорбляли меня и угрожали. Меня увели обратно в камеру, <…> позже ко мне вбежали сотрудники СИЗО и стали меня избивать, вытащили из камеры и заставили бежать по коридору, продолжая меня бить, когда я падал».

Когда Колосов снова упал, с него сорвали тюремную робу и голого бросили в камеру к другим заключенным ИК-15. Позже, в камере №127 трое заключенных, которые сотрудничали с СИЗО, связали его простынями и унесли в угол, где били и кидали на пол, требуя взять на себя вину в организации бунта и поджога колонии.

Но Игорь Колосов отказывался что-либо подписывать: «[Разработчик] Говорин мне сказал, что, если я не признаюсь и не возьму на себя вину, он и другие осужденные изнасилуют меня, <…> и что у него для этого имеется разрешение сотрудников СИЗО-1, — говорилось в заявлении заключенного. – Я отказался разговаривать, после чего Говорин ударил меня головой об стену. <…> Избивали меня и на следующие дни. <…> На четвертый день, не добившись от меня признаний, ко мне применили пытку извращенного сексуального характера: осужденные, один из которых Алексей Говорин, начал вводить мне в анальное отверстие предмет, похожий на палку, завернутый в целлофановый пакет».

При этом в обвинительном заключении (частично имеется в распоряжении редакции) утверждается, что «разработчики» каким-то образом сами узнали, что Колосов якобы был «активным участником массовых беспорядков и склонен к нарушению режима». Именно поэтому они захотели «понизить его статус в криминальной среде», уверяет обвинение. Они связали мужчину руки и ноги простыней, завели их за спину, и изнасиловали его «неустановленным следствием» веником.

Александр Парыгин работал в ИК-15 старшим оперуполномоченным и возглавлял Единое помещение камерного типа (ЕПКТ) в ИК-2. Его называли одним из тех, кто заставил одного из бывших заключенных и его знакомых, задержанных при попыткЕ перебросить телефоны в колонию, нырять в выгребную яму. Процесс попал на видео. ФСИН уверяла, что оно «носит фейковый характер».

Но насильники не смогли сломить Игоря Колосова, и его перевели в камеру №128. Там его сходу кинули головой об пол, и он потерял сознание. Когда пришел в себя, его начали пытать другие «разработчики». Затем его избивали в камерах №141 и №120, и он все-таки написал явку с повинной, которую требовали следователи по делу о «бунте».

Из обвинительного заключения по делу Говорина следует, что всех заключенных ИК-15, которых переводили в его камеру, «связывали и забрасывали под кровати, либо перемещали к стене». «Псих» также требовал, чтобы при звуке открывания двери камеры все находившиеся в ней отворачивались и смотрели в стену.

«При „приемке“ осужденных из ИК-15 следственно-арестованные Шадрин Н. В., Разум В. С., а также еще кто-то и осужденный Говорин А. В. их избивали, связывали простынями. Далее Говорин вводил им веник в анальное отверстие, а Разум, Шадрин с кем-то еще их держали, чтобы те не сопротивлялись, – приводятся в обвинительном заключении показания одного из свидетелей. – <…> Был один случай, когда осужденного посадили рядом [со мной у стены], после этого кто-то из следственно-арестованных бросил ему под ягодицы какую-то тряпку, поскольку из области анального отверстия сильно шла кровь. После этого данный осужденный еще несколько раз обращался к Говорину, чтобы сходить в туалет, поскольку у него не переставала идти кровь из заднего прохода».

Еще один потерпевший по этому делу – Максим Галяев. Он прежде был в СИЗО-1, и когда после «приемки» из ангарской колонии понял, в какие камеры его тащат, подумал: «Всё, меня ведут в полный ад». Его сначала завели в камеру №128, за которой смотрел «разработчик» Денис Голиков по прозвищу Голик.

Заключенного связали простынями, ударили бутылкой по голове, обозвали «бабой» и заставляли громко кричать «Я приехал в СИЗО ******* [заниматься сексом]». После у Галяева начали спрашивать об обстоятельствах «бунта» в колонии. Он рассказал, что вскрыл себе вены и убежал на промзону, когда в ИК-15 зашел спецназ ФСИН, потому что боялся силовиков. Но «разработчиков» его слова не устроили.

В обвинительном заключении утверждается, что Галяева, как и Колосова, начали пытать «в связи с имеющейся у них информацией о том, что он являлся участником массовых беспорядков, произошедших на территории ФКУ ИК-15». Но он никогда не был подозреваемым или обвиняем по делу о «массовых беспорядках» в ИК-15.

«Принесли шнур от чайника, – вспоминает Галяев. – Вот этим шнуром они отколачивали ступни ног – не только пятки, а полностью ступни. Продолжалось это… – развязали они меня только через 3 или 4 часа».
После этого, Галяеву засовывали в уши ручку, а под ногти – иглу. Издевательства длились всю ночь, рассказал он. Затем в камеру перевели и других заключенных из ИК-15. Их заставляли дать показания на осужденного, который якобы напал на сотрудника ФСИН Александра Парыгина.

Кроме избиений, «разработчики» заставляли заключенных петь «патриотические песни» – до потери голоса. «Они дали нам листки с песнями. Песни это такие: „Катюша“, потом гимн России, потом гимн колонии ИК-15», - вспоминает Галяев.

Через неделю издевательства в камере прекратились, и Галяева перевели в медблок из-за пневмонии. Но потом его бросили в ту самую камеру №127, где «работал» Алексей «Псих» Говорин. На входе он взял Галяева «за шкирку», повалил на пол и снял наручники, а затем просто постучал в дверь и отдал их сотруднику ФСИН, вспоминает заключенный. Мужчину повалили на живот, изнасиловали баллоном из-под пены для бритья и заставили описать «бунт» в ИК-15. Но написанное «разработчику» не понравилось – заключенного ударили по голове замотанной в носок бутылкой и изнасиловали веником. Камеру «Психа» курировал оперативник СИЗО Евгений Верещак, утверждает пострадавший.

Евгений Верещак – это сын Андрея Верещака, который был начальником ИК-15 во время акции протеста. Верещак-старший находится под домашним арестом по делу о махинациях с лесом в промзоне колонии (именно проверки документов по вырубке и обработке леса и могли стать истинной причиной «поджога» промзоны, который пытаются повесить на заключенных, предполагали источники Тайги.инфо). Второй сын бывшего высокопоставленного тюремщика также работает в СИЗО.

Когда Галяев стал потерпевшим, он был на свободе, но скоро вновь оказался в заключении по делу о краже телефона. Он просил суд не отправлять его под арест или выбрать для этого другое СИЗО, но его посадили в тот же изолятор, где работают оперативники, которые и могли «курировать» пытки. Суд признал его виновным.

Особо отметим, что из показаний свидетелей по этому делу о пытках прямо следует, что «разработчики» из камеры №127 (Говорин, Шадрин, Картопольцев и Разум) заранее знали, что к ним кого-то приведут. Им об этом могли сообщить сотрудники СИЗО-1 Евгений Верещак (сын начальника ангарской ИК-15) и Кирилл Федюнин.

«В один из дней апреля 2020 года, в вечернее время, оперативные сотрудники Федюнин и Верещак подозвали к себе Говорина и о чем-то с ним поговорили. После чего Говорин подошел к Шадрину, Картопольцеву и Разуму, и они стали о чем-то разговаривать, связывать простыни в жгуты, которые становились наподобие веревок. После отбоя в ночное время к ним стали заводить осужденных из ИК-15», – сказано в показаниях одного из очевидцев.

По второму уголовному делу перед судом предстанут другие разработчики Николай Курбатов, Антон Оленников, Илья Гагарин и Алексей Славгородский. Им вменили до 16 эпизодов группового сексуального насилия (пункт «а», ч. 2 ст. 132 УК), а также «одиночные» насильственные действия сексуального характера (ч. 1 ст.132 УК). Сколько именно потерпевших по этому делу, Тайге.инфо уточнить не удалось, потому что во время следствия часть потерпевших лишили такого статуса. Но речь может идти о более чем 10 пострадавших – и это уже самое массовое в истории дело о пытках в российских учреждениях ФСИН.

Более того, те же «разработчики» Курбатов, Оленников, Гагарин и Славгородский, а также Сергей Непомнящих проходят обвиняемыми по уголовному делу о жестоких пытках заключенного Кежика Ондара. Им вменяют ч. 3 ст. 111 (причинение тяжкого вреда здоровью группой лиц), пункт «а» ч. 2 ст. 132 (насильственные действия сексуального характера группой лиц) и ч. 1 ст. 122 УК (заведомое поставление другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией). Суд начал слушания еще летом в закрытом режиме.

Параллельно Иркутский областной суд рассматривает дело в отношении экс-начальника оперативного отдела СИЗО-1 Максима Вольфа, старшего оперуполномоченного Андрея Мелентьева, младшего инспектора дежурной группы Максима Данчинова, а также дежурного помощника начальника следственного изолятора Евгения Шадаева и еще одного сотрудника Андрея Москвитина. Их обвиняют в организации пыток Кежика Ондара, по статье о превышении полномочий, повлекшем тяжкие последствия (ч. 3 ст. 286 УК). Им вменяют только один эпизод, несмотря на то, что сотрудники работали в СИЗО именно во время массовых пыток.